Игорь Евтишенков - Римская сага. Том I. Город соблазнов
– Значит, говоришь, через Фермену? – вдруг снова спросил он.
– Ну, да. А что? – не понял Лаций.
– Ну, через Фермену, конечно, ближе к Генуе, чем через Брацу, – как бы оправдываясь, быстро произнёс Теренций. – Пусть боги хранят тебя и твоя дорога будет лёгкой!
– Благодарю тебя за всё, Теренций. Ты прав, надо пойти принести богам жертву. Я не сделал это тогда, после нападения. И после Тароги тоже не успел. Но теперь до утра время есть.
– Конечно, конечно, принеси жертву, – натянуто улыбаясь, закивал головой легат, думая уже совсем о другом.
Разговор с Варгонтом был недолгий, и Лаций направился к авгуру54, чтобы заплатить за двухлетнюю овцу и принести её в жертву на алтаре у ворот. В самом лагере было темно и тихо. Только в углах квадратов, возле часовых, были видны точки факелов и ещё несколько – у ворот. Уставшие за день легионеры всегда рано ложились спать, чтобы с рассветом приступить к многочисленным работам. На стенах виднелись фигуры караульных, слабые пятнышки их небольших факелов казались на расстоянии маленькими звёздами, которыми в эту тихую ночь было усыпано всё небо. Пока жрец выполнял ритуал, Лаций, закрыв глаза, благодарил Аврору и Марса, а потом и всех остальных богов за покровительство и удачу. Авгур что-то невнятно бормотал, разделывая овцу, в костре уютно потрескивали ветки, и Лацию не верилось, что рано утром он уже покинет это место. В это время всего в ста шагах от костра встретились два других человека. Они отошли к самой стене лагеря, где их точно никто не мог бы увидеть и услышать. Их разговор имел к Лацию самое непосредственное отношение. И если бы он его услышал, его судьба, скорей всего, сложилась бы по-другому.
Глава 19
– Откуда ты узнал об этом? – скучно спросил молодой голос.
– От того человека, которому это нужно.
– Тайны какие-то. Не верится… И что тебе с этого?
– Честно?.. Я хочу бросить службу и купить землю. Поэтому мне надо золото.
– Ты шутишь?
– Послушай, мы сможем с тобой хорошо жить, не думая о будущем. Поверь. Это не просто амулет!
– Кому нужен кусок деревяшки?
– Плевать, кому! Главное, что за неё готовы заплатить.
– И какой глупец готов заплатить за неё столько золота? Кстати, сколько тебе обещали? – последнюю фразу сомневающийся голос произнёс уже не так небрежно.
– Очень много. На двоих хватит, поверь.
– Это не ответ, – в темноте раздался усталый вздох. – Ты просишь меня помочь, но это опасно. Мы рискуем своим положением в Риме и даже жизнью, и ты не хочешь сказать мне ради чего?
– Ты что? Чем ты рискуешь? Отдать медальон, получить золото, и всё!
– …сколько?
– Десять талантов золота55, – прозвучало еле слышно в ответ. На какое-то время воцарилась тишина, и только тихие шорохи за стеной лагеря напоминали о существовании ночной жизни.
– Десять талантов золота? – медленно повторил молодой голос.
– Да, десять талантов.
– Это же… очень много. Не может быть…
– Да, да, много! Ну, что? Согласен? – прозвучал уверенный вопрос.
– Не верю. Бахус напоил тебя неразбавленным вином. Ты, наверное, пьян. Десять талантов – это очень много!
– Но это так, поверь мне. Всё, что говорил Клод, оказалось неправдой. Этруски спрятали золото у жрецов, а не у варваров. А жрецы умерли. Все, все семь человек. И золота у них после смерти не нашли. И никто не знает, куда они его спрятали. Так что этот медальон никому не нужен, кроме этого главаря. Он верит, что сможет пойти туда и найти золото сам. Понимаешь?
– Нет, не понимаю. Как он попадёт в Этрурию? Но даже, если доберётся, зачем же ему тогда этот медальон? Он, что, глупее тебя? Почему ты сам не можешь взять медальон и найти это золото?
– Потому что его нет! А варвар верит, что есть! Он думает, что медальон обладает силой и поможет ему найти золото этрусков. Вот и всё. Пусть берёт его и идёт себе искать своё золото! А нам отдаст десять талантов. Согласен?
– Глупость какая! – молодой голос затих, и какое-то время длилась пауза. – И ты собираешься отдать ему медальон? – наконец, с интересом спросил он.
– Нет. Я делал второй. Такой же. На всякий случай. Вот, у меня на груди. Посмотри. Отдадим его, возьмём золото и вернёмся назад.
– А если он не отдаст золото?
– Тогда нам не повезёт. Но он дал мне две золотых монеты. Вот, держи одну! Потом посмотришь. Я никогда таких не видел. Он сказал, что заплатит ими. Так что можно попробовать.
– Похоже на золото. Мягкое. Хм-м. Как-то всё просто очень. Но… хорошо, я согласен, – после некоторого раздумья ответил молодой голос.
– Хвала Юпитеру! Ты разумный человек. Иди! Я сейчас тебя догоню. Жди меня в палатке. Выехать надо будет рано утром.
Когда первая тень отделилась от деревянной стены и исчезла в проходе между палатками, вторая остановилась у столба для привязи. Это был Теренций Юлиан. Он поднял голову к небу и вознёс хвалу богам. Да, он не сказал своему собеседнику, что вторым условием было привезти человека со знаком на плече. Но Лаций и сам ехал туда. Правда, Теренций на всякий случай сделал себе на плече такой же знак, как у него. Вдруг с трибуном что-то приключится в дороге или он опоздает…
На чёрном небосклоне промелькнули несколько светлых линий. Эти звёзды явно посылали ему боги. Это был знак, что настало время подумать о возвращении домой, в Рим, в тёплые термы56 с горячей водой и паром, к спокойной жизни, вечерним обедам и развлечениям в Суббурском квартале.
Глава 20
Солнце едва поднялось из-за горизонта, а восьмёрка Варгонта с Лацием уже стояли у ворот лагеря. Цезарь приказал выделить им ещё двух лошадей из обоза, хотя обычно пехотинцы передвигались пешком рядом с лошадью старшего легионера и такой роскоши им не полагалось. Но для посланника Красса было сделано исключение. Некоторые воины в его восьмёрке умели ездить верхом, и только Варгонт осторожно относился к этим животным, говоря, что не любит слишком высоко отрываться от земли. В детстве отец посадил его на молодого жеребца, и маленький Варгонт, естественно, упал, сильно ударившись о землю. С тех пор он не любил отрываться от земли выше, чем мог подпрыгнуть сам, что тоже выглядело смешно, так как его приземистая, широкоплечая фигура больше напоминала в этот момент оторвавшуюся от горы глыбу, чем прыгающего человека.
Караульные стояли у ворот с серыми, как придорожная пыль лицами. Они безразлично открыли ворота, ещё двое подошли к краю стены, чтобы посмотреть им вслед. Короткие приветствия, два-три приказа, одно слово прощания – и всё, лагерь остался позади. Через некоторое время их невыспавшиеся лица на стене растаяли в утреннем тумане, и теперь Лация и легионеров сопровождал только лёгкий прохладный воздух с каплями утренней росы на траве.
В то же время от противоположных ворот этого же лагеря отъехали два человека в накидках и шлемах простых всадников. И даже сандалии у них на ногах были из грубой свиной кожи, как у простых гастатов. Они быстро поскакали в сторону видневшегося вдалеке леса. Было видно, что дорогу они знали хорошо.
Лаций ехал молча. Легионеры изредка перекидывались короткими фразами, но, в конце концов, устали шутить и затихли. Солнце поднималось всё выше и уже начинало приятно греть спину. К полудню его нежность обещала превратиться в беспощадную жару, но, как это часто бывает в гористых или близких к морю землях, небосклон подёрнулся лёгкой дымкой почти невидимых облаков. К полудню всё небо заволокло тучами, и к вечеру должен был пойти дождь.
– Надо бы найти, где остановиться, – недовольно глядя на небо, пробурчал Варгонт. Лаций посмотрел на него и вздохнул.
– Полпути ещё не проехали. Здесь нет деревень.
– В грязи потонем, – не меняя выражения лица, добавил старый друг. – И завтра точно в Фермену не попадём.
– У нас нет топоров. И лопат. Что ты предлагаешь? – спросил Лаций.
– Можем остановиться у края леса, вон там, – он показал рукой в сторону от дороги. – Похоже, там старые деревья. Нарубим веток и спрячемся под корнями.
– А если до утра не пройдёт? Тут низина. Окажемся в болоте, – покачал головой Лаций.
– Может и так быть, – согласился Варгонт, – но если дождь долгий, будет ещё хуже. Заблудимся и ноги лошадям переломаем. И ещё неизвестно куда выедем. Лучше уж переждать здесь.
– Пожалуй, ты прав, – Лаций ещё раз посмотрел на небо и согласился. Надо было спешить, чтобы не промокнуть.
Ливень разразился, когда они укладывали последние ветки поверх корней старого дерева. Но им повезло – к этому моменту они уже успели расширить небольшое углубление, и теперь там могли поместиться все девять человек. Огромные кроны зашумели от резкого порыва ветра, и первые тяжёлые капли глухо застучали по земле и листьям. Просидев до темноты, все постепенно заснули. Лаций в это время обсуждал с Варгонтом, что они будут делать на Сицилии и что потребуется для организации временных лагерей новобранцев. Так незаметно наступила ночь. Ливень оказался сильнее, чем они ожидали, и он вряд ли должен был закончиться к утру. Варгонт оказался прав. Делать было нечего – пришлось сидеть и ждать. Хорошо, что они взяли с собой больше еды, чем требовалось, и не страдали от голода. Так прошло два дня.
